Человек в его основных отношения

Человек - главная загадка для философского мышления. С античности и до наших дней философы рассуждали, пытаясь объяснить, что есть человек, и каков предел его совершенства и гармоничности. В том или ином аспекте эта проблема воновала таких философов как Сократ, И. Кант, Ж.-П.Сартр, З.Фрейд, М. Шелер, В.И.Вернадский, Т. де Шарден, М. Фуко, А.Печчеи. Однако со временем оказывались новые сложные проблемы. Они касались бытия социума, воздействия человека на природу, способов человеческого познания мира и самих себя. Становилось ясно: нужны новые ответы на вопрос «что есть человек?» Поэтому для философа проблема человека не устаревает и не может устареть. Представители различных направлений мысли - философы, писатели, ученые - соглашаются с признанием человека уникальным творением вселенной, принимая этот взгляд как аксиому. Конечно, многие из них спорит о том, что же в человеке такое чрезвычайное - тело, ум, душа, творческий дух или тяга к социальности (и ими человек определяется как "венец природы", "политическое животное", "мыслящий тростник", "человек умелый").
Человек в его экзистенциальном измерении раскрывается как заброшенное в бытие существо, которое осознает свою конечность. Однако оптимистические призывы к преодолению проблемы человеческой смертности не учитывают, что именно благодаря человеческой конечности остается надежда индивиду «родиться» как человек. Ведь можно жить, но так и не родиться как человек.
Вечная жизнь кажется мне бессмысленной, хотя я вправе исходить только из своего опыта, опыта человека смертного. А конечность моей жизнь предполагает, что мне необходим смысл, необходимо найти ту основу единства жизни, которая бы могла связать начало с концом. Уже то, что мы, смертные люди находимся в поиске такого единства, само по себе имеет смысл. Этот поиск может длиться всю жизнь. Как говорил древнегреческий врач, философ и ученик Пифагора, Алкмеон: «люди гибнут потому, что не могут соединить начало с концом». Не потому ли поиск смысла для нас так важен, что мы находимся в ситуации крайней необходимости отыскать эту связь начала с концом, в их единстве и целостности, что предполагало бы целостность и единство нашей жизни. Не потому ли для нас так важно сохранять целостность своей идентичности, и не потому ли так болезненна для нас потеря или разрушение нашей идентичности? Не потому ли это так важно для нас именно по причине нашей конечности?
Немецкий философ Дитер Генрих, дает определение счастливого человека, исходя именно из того, что таковым может быть только тот, кому удалось отыскать целостность своей жизни, связать начало с концом: «Счастлив тот, кто живет согласно цели понимания, и кому удалось свою жизнь сделать целостной

. Это не означает, что целое включает только счастливые случаи. К тому, что иногда может случаться в жизни как удача, может относиться бедствие, опыт бедствия, опыт страдания.» Можно также согласиться с мыслью Д.Генриха, что важно иметь понимание конечности нашей жизни, понимание того, что бедствие является окончательным, что жизнь проходит, а все , что казалось когда-то счастливым в конченом итоге может оказаться мизерным. Это, на первый взгляд, пессимистическое понимание, тем не менее, по мнению Д. Генриха, способно утвердить жизнь человека в ее целостности, если он находится в ее поиске. Ведь важно не только то, что наша жизнь конечна, но также важно и понимание этого. По словам Д.Генриха, порой современная западная культура способствует только тому, чтобы не думать об этом и не размышлять о нашей смерти, заменяя нам время в таких размышлениях временем, потраченным на «легкую жизнь», удовольствия от потребления, и пытается сказать нам, что «приятно дотанцевать до Ничто». Но как точно выражается философ Д. Генрих, «это только внешне кажется легким», а на самом деле это «разновидность льготы, полученной принудительно», и которая сводит на нет нашу цель понимания.
Я думаю, что неистовое желание вечной жизни связано с наивным представлением о вечной жизни. Понятие «смысла жизни» для нас так важно, именно потому, что наша жизнь имеет конец. Эта задача поиска того, что может связать начало с концом и тем самым придать смысл нашей жизни, а этот поиск важен лишь для смертного человека.
Согласно Ф.Ницше, человек гомеровской эпохи боится рано умереть, а наихудшее для него в принципе быть подверженным смерти. Однако в действительности, дионисийское и аполлоновское отношение к смерти часто чередуется, в различные периоды жизни человека то или иное отношение к смерти превалирует, подобно тому как Аполлон и Дионис борются за каждую человеческую судьбу, склоняя ее то в одну, то в другую сторону